ВОЗМОЖНОЕ ПРИМЕНЕНИЕ ОРДЕНА
Однажды героя Отечественной войны 1812 года и заграничных походов русской армии, принимавшего капитуляцию Парижа, генерал-майора Михаила Федоровича Орлова (1788-1842) послали с каким-то дипломатическим поручением в Копенгаген. Обратно он вернулся награжденным орденом Даненборга. Когда генерал посетил Московский Английский клуб, один из его недоброжелателей насмешливо спросил:
— Что же, ты очень радуешься салфетке своей?
— Да, — резко ответил Орлов, — она мне может пригодиться, чтобы утереть нос первому, кто осмелится позабыться передо мною!
НЕСУЩЕСТВЕННАЯ ДЕТАЛЬ…
Однажды русский посол в Англии граф Поццо ди Борго (1764-1842) был приглашен со своим советником Николаем Дмитриевичем Кисилевым (1800-1869) на обед в Виндзорский дворец. Советник только приехал на службу и, не зная лондонских обычаев, спросил посла, как следует ему одеться?
— Черный фрак, белый галстук, — ответил посол, — и с орденской лентой по жилету.
— Да у меня еще никакой ленты нету, — смутился еще совсем молоденький Киселев.
— Ну, так что же, удивился Поццо ди Борго, все-таки наденьте какой-нибудь орден…
ТЫ НА КОГО РАБОТАЕШЬ?!
13 июля 1841 года в Лондоне князь Михаил Семенович Воронцов (1782-1856) заключил с Австрией конвенцию о плавании по Дунаю, крайне невыгодную для России. Русский флот оказался запертым в Черном море, что послужило окончательному провалу дипломатии Николая I. Известный остряк того времени, адмирал князь Александр Сергеевич Меншиков (1787-1869) в связи с этим мрачно пошутил:
— Теперь Австрия должна назначить Воронцова своим послом в Петербург…
Во время Отечественной войны 1812 года многие офицеры русской армии были убиты русскими же солдатами. Причина вовсе не в бунте простых мужиков против господ. Просто офицеры никак не могли избавиться от привычки говорить по-французски. Ночью солдаты не могли разглядеть мундир и принимали своих офицеров за неприятелей.
В XIX веке один далекий от светской жизни российский помещик хотел определить сына в какое-нибудь учебное заведение, но не знал, как правильно составить прошение. И, главное, как титуловать государя. После долгих раздумий он вспомнил, что как-то держал в руках газету и государя в ней называли «августейшим». На дворе стоял сентябрь и простак написал «сентябрейший государь». Прочитав, Николай I рассмеялся и приказал принять сына и учить, чтоб не был таким дураком, как его отец.
Повесить в туалет портреты своих предков приказал император Николай I. Царь-батюшка обосновал свой поступок тем, что в трудную минуту ему приятно ощущать поддержку родственников. Кроме того, Николай Павлович перенес в нужник и свою библиотеку.
Когда комендант Порт-Артура генерал Анатолий Михайлович Стессель велел нарисовать на японском ультиматуме о сдаче русской крепости — кукиш и вернуть в таком виде японцам, генерал Роман Исидорович Кондратенко, лучше знающий обычаи неприятеля отговаривал его. Он объяснил, что именно таким образом, то есть показывая фигу, японские дамы легкого поведения подзывают к себе клиентов. Однако это не помогло русской армии: Порт-Артур пал в начале 1905 года.
Когда после смещения Л. Г. Корнилова А. Ф. Керенский назначил себя главнокомандующим, политические противники пустили анекдот во многом стоящий Керенскому карьеры:
Главнокомандующий Германскими войсками Гинденбург отличался необычайной серьёзностью и никогда в жизни не улыбался, зато 2 раза в жизни дико ржал: первый раз узнав что у него умерла теща, второй раз узнав о назначении Керенского.
Рассказывают, что Петр I в простой одежде ходил неузнанным по городу и беседовал с простыми людьми. Как-то вечером в кабаке он пил с солдатом, а солдат за выпивку заложил свой палаш (прямую тяжелую саблю). В ответ на недоумение «Петра Михайлова» солдат объяснил: «Пока вложу в ножны деревянный палаш, а с жалованья выкуплю».
Наутро в полку царский смотр! Царь приехал в полк! Прошел по рядам, узнал хитреца, остановился и приказывает: «Руби меня палашом!» Солдат онемел, головой отрицательно мотает. Царь голос повысил: «Руби! Не то сей секунд тебя повесят за небрежение приказом!»
Делать нечего. Солдат схватился за деревянный эфес, проорал: «Господи Боже, обрати грозное оружие в древо!» — и рубанул. Только щепки полетели.
Полк ахнул, полковой поп молится: «Чудо, чудо Бог даровал!» Царь подкрутил ус, вполголоса сказал солдату: «Находчив, нехороший человек!» — и громко полковому командиру: «За нечищены ножны пять суток гауптвахты! А после направить в штурманскую школу».
Известный адмирал В. Чичагов, докладывая императрице Екатерине II о победе флота, не удержался от всплеска победных эмоций и прокомментировал действия шведов «в три этажа», а затем ужасно смутился. Но находчивая правительница с улыбкой его поддержала: «Продолжайте, адмирал, все равно я морского языка не понимаю».
Высшие чины армии в присутствии А. Суворова завели речь о том, кого следовало бы наградить за взятие Измаила Георгием III степени. Неожиданно для всех Александр Васильевич заявил, что награды заслуживает Иван Курис.
— Он писарь в моем штабе и храбро написал: «Идти на штурм». А я что? Я только подписался…
Из книги Карамзина «Записки русского путешественника». Во времена французской революции крестьяне заподозрили прохожего в контрреволюционнных настроениях. «В одной деревеньке близ Парижа крестьяне остановили молодого, хорошо одетого человека и требовали, чтобы он кричал с ними: “Vive la nation!” (“Да здравствует нация!”). Молодой человек исполнил их волю, махал шляпою и кричал: “Vive la nation!” “Хорошо, хорошо! — сказали они. — Мы довольны. Ты добрый француз, ступай куда хочешь. Нет, постой: изъясни нам прежде, что такое «нация?»».
Во время царствования Николая I в Орловской губернии проходили маневры, в ходе которых пострадал огород местного помещика. Последний подал жалобу на высочайшее имя и в качестве компенсации за потраву пожелал орден.
Николай I приказал выковать пятифунтовую железную медаль с надписью «За капусту» и вручить ее честолюбивому подданному.
Николай I, отдыхая в одном из загородных дворцов, часто ездил наблюдать за военными учениями.
И вот как-то у дороги, по которой следовал император, оштрафованные солдаты рыли канаву. Завидев царский экипаж, солдаты вытянулись в шеренгу, сняли шапки, безмолвно дожидаясь, пока государь проедет, чтобы снова приняться за работу. С ними, как с наказанными, по принятым тогда правилам император не мог поздороваться словами: «Здорово, молодцы!».
Подобная сцена повторилась и на следующий день. Невозможность приветствовать солдат, пусть и провинившихся, мучила Николая. Император не выдержал и своим неподражаемым по мощи голосом крикнул:
— Здорово, шалуны!
Нечего и говорить, каким восторженным «Здравия желаем, Ваше Императорское Величество!» отвечали солдаты на хитрость царя, ловко обошедшего строгое правило.
Во время поездки Александра III по России как-то раз царский поезд неожиданно остановился на маленьком разъезде. Один из собравшихся поглазеть мужиков увидел Александра, снял шапку и прошептал: «Вот это да — царь!» И тут же добавил обычную деревенскую матерщину от глубокого волнения. Жандарм хотел его арестовать, но царь подозвал перепуганного мужика и дал тому 25-рублевку (где было изображение царя) со словами: «Вот тебе мой портрет на память».
Горькая свадьба
Петр I выдавал замуж свою племянницу Анну за Фридриха, герцога Курляндского. Масштаб торжеств впечатлял: каждый тост первого свадебного обеда сопровождался залпом из 41 пушки, а кульминацией празднеств стало одновременное потешное бракосочетание 72 карликов. Водка лилась не рекой — водопадом.
Особенно Петр настаивал на том, чтобы пил его новоиспеченный 17-летний зять, прибывший прямиком из аскетичной Курляндии. Отказаться было невежливо, а отговорку «Спасибо, но я принимаю антибиотики» в XVIII веке еще не придумали. И ошалевший юный Фердинанд пил. Да так, что, по свидетельствам очевидцев, не мог по традиции сорвать с головы невесты венок: его руки дрожали. Петр на плачевное состояние зятя внимания не обращал, снова и снова требовал поднимать кубки за молодых.
Спустя два месяца молодоженов отпустили наконец в Курляндию. Но стоило им отъехать от Петербурга, как Фридрих скончался. Врачи обвинили в смерти алкоголь, оказавший летальное воздействие на еще не окрепший юношеский организм. На месте Петра, желавшего молодым счастья и здоровья, нам было бы очень и очень стыдно.
Месть бывшему
Алиенора Аквитанская была женщиной выдающихся красоты и ума. Да и вообще «золотой орлицей Европы» абы кого при жизни не назовут. Одно беспокоило Алиенору: она никак не могла родить наследника своему мужу Людовику VII, французскому королю. «Никак» затянулось на тринадцать лет, по прошествии которых король решил развестись с бесплодной (девочки не считаются) супругой.
Посрамленная, но несломленная Алиенора собрала вещи (под вещами в данном случае подразумевается герцогство Аквитанское) и хлопнула дверью.
В том же 1152 году Алиенора вышла замуж за английского короля Генриха II Плантагенета, красавца и рыцаря, да еще и на девять лет младше ее. И давай рожать Генриху мальчиков! Всего Алиенора произвела на свет пять пацанов. Один из них, Ричард, войдет в историю под стильным прозвищем «Львиное сердце».
Слово политика
В начале 1950-х годов Олбен Уильям Баркли стал самым пожилым вице-президентом в истории США. Он представлял Демократическую партию, а еще отличался набожностью и тем, что сдерживал свои обещания (редкость для политика).
30 апреля 1956 года Баркли произносил перед сенатом речь, которую завершил эффектным оборотом, навеянным Библией: «Я бы предпочел быть прислугой в доме Господнем, чем сидеть среди власть имущих». Едва договорив, 78-летний Баркли упал замертво. Как говорится, вице-президент сказал — вице-президент сделал.
Некто отставной мичман, будучи ещё ребенком, представлен был Петру I в числе дворян, присланных на службу. Государь отбросил ему волосы со лба, открыл лицо и сказал: «Ну, этот плох. Однако записать его во флот. До мичманов авось дослужится». Старик любил рассказыват этот анекдот и всегда прибавлял: «Таков был пророк, что и в мичманы-то я попал только при отставке!»
(Анекдот А.С. Пушкин записал со слов князя А.Н. Голицына)
На правом берегу Яузы Петр I построил парусную фабрику. Работал на фабрике не простой рабочий люд, а матросы. Царь берег ценные кадры. Для того и поставил в тихом-претихом месте для них специальный лазарет. Народ назвал его «Матросская тишина». Потом так стали называть и улицу. Позже здесь появилась и известная тюрьма, вернее следственный изолятор, где томятся примерно 4700 подследственных
