Я остановился в крохотной гостинице в центре Москвы. Ближе к вечеру решил спуститься вниз покурить. У входа была скамеечка, обозначенная как курительное место.
На скамеечке сидела молодая девушка лет 35. На ней были чулки в крупную сетку. Очень короткая куртка из кожзаменителя. И совсем уж символическая джинсовая юбка.
«Развели тут проститутошную» — ханжески подумал я.
Девушка сидела на скамейке, закинув ногу на ногу. В одной руке у нее была сигарета, а в другой смартфон. Она смотрела на экран и плакала.
Я устыдился и мысленно ей посочувствовал. Может ей только что молодой человек написал, что уходит от нее к другой? А даже если она проститутка — может ее сутенер ударил и потребовал денег. А единственная подруга только что написала, что не может ей помочь?
Тут из динамика послышались звуки и стало ясно, что девушка смотрит с телефона латиноамериканский сериал.
Я немного растрогался и подумал о том, насколько же сам зачерствел в душе. Проститутки, сутенер… А человек просто смотрит красивую сказку о любви и искренне сопереживает героям. А то, что наряд у нее слегка вызывающий – что тут плохого? Ну, хочется ей привлекать внимание и вызывать интерес у мужчин. Вполне естественное желание.
В смешанных чувствах я выкинул окурок в урну и собрался было вернуться в номер. Но тут дама подняла на меня чуть припухшие и покрасневшие от слез глаза. Шмыгая носом, она спросила:
— Мужчина, отдохнуть со мной не желаете?
Я не желал. Я не люблю латиноамериканские сериалы.
— Один мой приятель утверждал, что жизнь женщины делится на 3 периода — дородовой психоз, родовой психоз и послеродовой психоз…
— В верхнем ящике стола у меня всякий хлам, которым я не пользуюсь. Особенно бросаются в глаза трудовая, загранпаспорт и диплом.
Вышли в ночь с подругой, через трафаретку рекламу на асфальте нарисовать.
На очередной точке, авт. остановке, тормозит тачка, выходит мужик и говорит типа хулиганите?
А подруга выдает: А Вы что, нас видите?
Мужик изчез, как привидение…
Что нельзя было показывать народу во времена СССР.
Мой отец по молодости служил в системе охраны разных важных организаций. Одной из них был Эрмитаж. Пару недель монтировал он сигнализацию в хранилищах, подружился с работницами и реставраторами. А так как было у отца художественное образование в виде школы искусств при доме культуры Балтийского тогда завода, то общение это было весьма полезным и важным для молодого парня.
Очень он полюбил после этого голландцев 16 и 17 веков. До сих пор может часами рассказывать о манерах письма, местах, городках, персонажах картин. Есть несколько альбомов репродукций. Есть среди них даже черно-белые ксерокопии.
Зачем тебе эта фигня, спрашиваю. Знаешь, говорит отец, раньше наши музейщики старались не выставлять голландцев из своих запасников, стеснялись. Чего спрашиваю стесняться — там же натюрморты, пейзажи, жанровые сцены?
Вот их и стеснялись. То что было в Голландии в 16 веке у нас в Ленинграде зачастую не было и в 70-х годах 20-го века. Смотри — мощеные улицы, полы с кафельной плиткой, какая посуда, мебель, вот аптеки и магазинчики. А какая еда на столах у бедняков? Сколько сортов рыбы, птицы, мяса? И это 16-й век. А глянь на дороги к нашему дому, на ларек напротив, на пол в поликлинике, на витрины магазинные. Век 20-й, город Ленинград. Есть вопросы?
С тех пор конечно все изменилось. Уже можно видеть те самые картины на стенах Эрмитажа. Но попробуйте и вы вглядеться в их содержание. Внимательно посмотрите. Еще внимательнее. Ничего не замечаете?
