Чем мы провинились перед Богом, Аллахом и другими?
Я готов и буду объединяться! И со всеми! Нельзя, извините за выражение, всё время врастопырку.
Вы посмотрите — всё имеем, а жить не можем. Ну не можем жить! Никак всё нас тянет на эксперименты. Всё нам что-то надо туда, достать там, где-то, когда-то, устроить кому-то. Почему не себе?! Почему не своему поколению?! Почему этот, как говорится, зародился тот же коммунизм, бродил по Европе, призрак, вернее. Бродил-бродил, у них нигде не зацепился! А у нас — пожалуйста! И вот — уже сколько лет под экспериментом.
Рубль при мне обвалился? Вы что, ребята? Когда ж вы это успели всё? Наделали, значит, тут кто-то чего-то, теперь я и рубль ещё обвалил!
Что говорить о Черномырдине и обо мне?
О совете директоров Газпрома: «В совете директоров многие участвуют — представители государства, акционеры, так что это орган такой — советывает».
О миротворческих предложениях Примакова: «Так тут уж нельзя так перпендикулярно понимать: мы Вас не тронем, Вы нас не трожьте»
О депутатах Госдумы: «А мы еще спорим, проверять их на психику или нет. Проверять всех!».
О планах правительства: «Мы продолжаем то, что мы уже много наделали…»
Вот мы там всё это буровим, я извиняюсь за это слово, Марксом придуманное, этим фантазёром.
Если я еврей — чего я буду стесняться! Я, правда, не еврей.
Что я буду в тёмную лезть. Я еще от светлого не отошёл.
Мы помним, когда масло было вредно. Только сказали — масла не стало. Потом яйца нажали так, что их тоже не стало.
Надо всем лечь на это и получить то, что мы должны иметь.
В нашей жизни не очень просто определить, где найдешь, а где потеряешь. На каком-то этапе потеряешь, а зато завтра приобретешь, и как следует.
Сегодня мировая система финансовая понимает, что происходит в России, и не очень хочет, чтобы здесь было… ну, я не хочу это слово употреблять, которым я обычно пользуюсь.
Это глупость вообще, но это мне знакомая песня: Во-первых, я думаю, что, ну, для многих это известно, я для толкача не подхожу. Поэтому я думаю, что, ещё раз, роль председателя правительства — он может собирать, он может не собирать, — он обязан всё равно всё знать, и он всё равно будет всё знать, и всё равно мы будем общаться, и всё равно мы будем советоваться по этим вопросам.
Вообще, странно это, ну, просто странно. Я не могу это ещё раз, я не знаю и не хочу этого. Это не значит, что нельзя никого. Ну, наверное, кого-то, может быть, и нужно. Кого-то вводить, кого-то выводить.
Его реакция, она всегда, увидим, будет этот или не будет. Если не будет — значит, такая реакция. Если будет — то никакая реакция.
Сегодня каждый может спросить: а знаете ли вы, что делать? Я бы не хотел сейчас говорить о причинах, что произошло именно вот в это время.
Я не любитель, никогда этим не занимался, это пусть кто-то другой.
Лучше водки хуже нет!
Не надо класть оба яйца в одну корзину…
Вы думаете, нам далеко легко? Нет! Нам далеко нелегко!
Нам осталось рассмотреть полтора вопроса… Сегодня, до воскресения, успеем.
