Михаил Зощенко – писатель, сценарист, драматург, переводчик. Признан классиком русской литературы. Конек Михаила Зощенко – короткие юмористические рассказы, которым характерны точность выражений, высокий стиль и тонкая ирония. В своем творчестве он высмеивал мещан и обывателей и всегда был убежден, что сатирик должен быть морально чистым человеком. Как и у многих других великих литераторов, у Михаила Зощенко выдалась непростая жизнь.
Интересные факты из жизни Зощенко.
Судя по записным книжкам Зощенко, писать от начал с детства, в 7 – 8 лет. Сначала его привлекали стих, а в 1907 году он написал свой первый рассказ “Пальто”. Издаваться же Зощенко стал уже после революции, начиная с 1921 года. В рукописях сохранились несколько рассказов, написанных в 1914 – 1915 годах.
Из тех же записных книжек можно узнать, что Михаила Зощенко приговаривали к смерти, 6 раз арестовывали, 3 раза били и дважды он пытался покончить с собой.
В детстве Зощенко пережил тяжёлое психологическое потрясение – после смерти отца они с матерью пошли хлопотать за пенсией, но нарвались на жестокую отповедь чиновника. Миша так переволновался, что до конца жизни испытывал проблемы с психикой. Во время обострений заболевания он просто не мог проглотить еду, становился нелюдимым и злым. Он был просто одержим идеей самостоятельного, усилиями воли, исцеления. Если в молодости мало кто обращал внимание на эту одержимость, то к старости она сделала общение с Зощенко почти невыносимым. Повесть “Перед восходом солнца”, которая стала серьёзны поводом для критики писателя, набита околонаучными рассуждениями о самоисцелении со ссылками на авторитеты в психологии и физиологии. В последние годы жизни Зощенко рассказывал всем, как он самостоятельно вылечил психический недуг, а незадолго до смерти, будучи приглашённым на обед, хвастался тем, что может принимать небольшие количества пищи.
Некоторое время Зощенко работал инструктором по кролиководству и куроводству в совхозе “Маньково” под Смоленском. Впрочем, шла зима 1918 / 1919 годов, ради пайка люди устраивались и не на такие должности.
В 1919 году Михаил поступает в Студию литературы, где его наставником был Корней Чуковский. По программе занятия начинались с критических обзоров. В кратком плане-конспекте Зощенко к именам писателей и названиям произведений сделал краткие приписки. В. Маяковский назван “поэтом безвременья”, А. Блок – “трагическим рыцарем”, а произведения З. Гиппиус – “поэзией безволья”. Лилю Брик и Чуковского он назвал “Литературными фармацевтами”.
В Студии литературы Зощенко занимался вместе с Владимиром Познером-старшим, отцом известного телевизионного журналиста. Познеру старшему тогда не было и 15 лет, но по воспоминаниям “студистов” (так их называл Чуковский), он был душой компании и весьма способным литератором.
Нравы в Студии были весьма демократичными. Когда Чуковский задал своим подопечным написать рефераты о поэзии Надсона, Зощенко принёс ему пародию на критические статьи преподавателя. Чуковский счёл задание выполненным, хотя чуть позже Зощенко сдал и реферат.
Зощенко добровольцем пошёл на Первую мировую войну. Закончив школу прапорщиков, на фронте он почти сразу получил под командование роту, а потом и батальон. Был четырежды награждён. Во время боевых действий Зощенко был отравлен газами. Это отравление отразилось на работе сердца.
После известного Приказа № 1 Временного правительства все должности в армии становились выборными. Штабс-капитана Зощенко солдаты избрали… полковым врачом – они надеялись, что добрый штабс-капитан будет выдавать им больше справок об отпуске по болезни. Впрочем, солдаты не просчитались.
Юмористические рассказы, прочитанные Зощенко в Доме Искусств, куда переехала Студия, имели огромный успех. Уже на следующий день рассказы были разобраны на цитаты, и по всему Дому Искусств только и слышно было о “нарушении беспорядков”, “перетыках”, “любезных штанах” и универсальная фраза “NN – ничего себе, но сволочь!”
В ходе набора и печатания первой книги Зощенко “Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова” типографские рабочие так сильно смеялись, что часть тиража книги упаковали в обложки книги К. Державина “Трактаты о трагическом”.
Среди писателей в 1920-е годы модно было объединяться в кружки, общества и т. п. Михаил Зощенко входил в кружок “Серапионовы братья” вместе с Константином Фединым, Всеволодом Ивановым и другими известными в будущем писателями.
Как только экономическая ситуация в СССР стала выправляться и книгоиздание возобновилось, Зощенко стал одним из самых популярных писателей. За ним гонялись представители издательств, напечатанные книги распродавались мгновенно. У же в 1929 году было издано его первое собрание сочинений.
Зощенко не любил, когда поклонники узнавали его на улице и приставали с расспросами. Обычно он отговаривался тем, что действительно похож на писателя Зощенко, но его фамилия другая. Популярностью Зощенко пользовались “дети лейтенанта Щмидта” – люди, выдававшие себя за него. От милиции можно было отделаться довольно легко, но однажды Зощенко начал получать письма от провинциальной актрисы, с которой, якобы, у него был роман во время круиза по Волге. Несколько писем, в которых писатель убеждал певицу в обмане, ситуации не изменили. Пришлось отправить темпераментной даме фотографию.
Нравы эпохи: в квартиру Зощенко подселили других жильцов – у писателя, пользовавшегося всесоюзной популярность, нашли излишки квадратных метров. ЖАКТ (тогдашний аналог ЖЭКа) был имени А. Горького, а великому писателю, тогда жившему на острове Капри, очень нравились произведения Зощенко. Тот и написал письмо “Буревестнику революции”. Горький написал письмо в ЖАКТ, в котором поблагодарил за присвоение организации своего имени и попросил не притеснять живущего в доме известного писателя. Подселённые жильцы отправились восвояси в день получения ЖАКТом письма от Горького.
Жена М. Зощенко Вера была дочерью царского офицера, и в 1924 году её “вычистили” из университета, хотя и замужем при поступлении в университет она была за штабс-капитаном царской армии. Худенькая разговорчивая подвижная блондинка называла своего мужа не иначе как “Михаил”.
В 1929 году ленинградская “Вечерняя красная газета” провела опрос, желая узнать, кто в городе самый любимый и известный человек. Победил Зощенко.
С приходом литературной славы и гонораров семья Зощенко переехала в большую квартиру и обставила её сообразно доходам. Писатель Виктор Шкловский, придя в гости к Зощенко, увидел антикварную мебель, картины, фарфоровые фигурки и фикус, воскликнул: “Пальма!” и добавил, что точно такая же обстановка есть в домах нещадно бичуемых Зощенко мещан. Писатель и его супруга сильно смутились.
О популярности Зощенко говорят строки Маяковского: “И рисуется её глазам уж / Что она за Зощенку выходит замуж”.
В повседневной жизни Зощенко выглядел скучным и даже печальным. Он никогда не острил и даже о смешных вещах говорил серьёзно. Поэт Михаил Кольцов любил устраивать дома посиделки с писателями юмористами, но и на них из Зощенко трудно было вытянуть хотя бы слово. После одной из таких встреч в специальном альбоме, который вёл Кольцов для того, чтобы шутники записывали свои особо удачные перлы, есть надпись, сделанная рукой Зощенко: “Был. Молчал 4 часа. Ушёл”.
Михаил Зощенко выступал, подобно современным юмористам, с концертами. Манерой он напоминал также Семёна Альтова – читал рассказы абсолютно без интонаций, серьёзно и бесстрастно.
Именно Михаил Зощенко перевёл с финского роман Майю Лассила “За спичками”, по которому в СССР был снят превосходный фильм.
Во время Великой Отечественной Войны Михаил Зощенко пытался уйти добровольцем на фронт, но был забракован по состоянию здоровья. По приказу его эвакуировали из блокированного Ленинграда в Алма-Ату. Уже в 1943 году он вернулся в Москву, работал в журнале “Крокодил” и писал театральные пьесы.
Травля, развязанная против М. Зощенко и А. Ахматовой в 1946 году после августовского Постановления о журналах “Звезда” и “Ленинград”, не делает чести советским властям. Дело даже не в огульной критике – сами писатели позволяли себе и не такое. Зощенко обвинили в том, что во время войны он отсиживался в тылу и писал пасквили на советскую действительность, хотя было прекрасно известно, что из Ленинграда его вывезли по приказу, а рассказ “Приключения обезьяны”, в котором он якобы очернил советскую действительность, написан для детей. Аппаратчикам в борьбе с Ленинградской парторганизацией всякое лыко оказалось в строку, и Ахматова с Зощенко уподобились песчинкам, попавшим между шестерёнок огромного механизма. Для Михаила Зощенко травля и фактическое отлучение от литературы были подобны выстрелу в висок. После Постановления он прожил ещё 12 лет, однако это были годы тихого угасания. Всенародная любовь очень быстро обернулась всенародным забвением. Не оставляли писателя лишь близкие друзья.
За пару месяцев до смерти Зощенко Чуковский познакомил его с каким-то молодым писателем. Напутствие Михаила Михайловича молодому коллеге было таким: “Литература – производство опасное, равное по вредности производству свинцовых белил”.
